Ангелы революции: шаманы и авангард
В числе ярких событий фестивального понедельника – презентация в международной конкурсной программе новой ленты российского режиссера Алексея Федорченко «Ангелы революции», уже принесшей ему успех в Риме и на Кинотавре. Мы помним его по фильмам «Первые на Луне», «Овсянки» и «Небесные жены луговых мари» — последняя была в одной из внеконкурсных программ ОМКФ 2 года назад.
Те, кто видели эти ленты, знают, что этнографический материал – одна из особенностей киноязыка Федорченко. Его давно привлекают малые народы, которые он исследует максимально бережно, стараясь не упрощать, не пересказывать традиции, а быть как можно более документальным.
Картина «Ангелы революции» — соединение двух сложных тем, наиболее заштампованных в российском кинематографе – темы революции и народов Крайнего Севера. Соединились они в ленте весьма причудливо.
Факт, вокруг которого строится сценарий, действительно имел место. Федорченко нашел эту историю в Ханты-Мансийске совершенно случайно. Приехал на фестиваль, познакомился с хантами, которые развлекали киношников – катали на оленях, кормили фирменной строганиной. Они-то и рассказали ему о своем деде, участнике Казымского восстания шаманов против Советской власти в 1934-м году. Ханты не принимали новую власть, забирали детей из школы, и Свердловский обком партии отправил к ним культурный десант, 5 авангардистов под руководством Полины Шнайдер, дабы успокоить и перевоспитать местное население мирным путем, через искусство. Эти 5 человек были ритуально задушены по всем традициям ненецкой культуры. И в Казым отправили карательный отряд.
Любимый сценарист Федорченко, казанский писатель Денис Осокин, облек историю в слова, но только лишь этой темы режиссеру показалось мало. Всё сложилось в тот момент, когда он решил объединить рассказ о Казыме с темой умирания русского авангарда.
Что интересно, художника, который мог бы насытить кино изобразительным материалом, попросту не нашлось – никто не понял задачу. Пришлось Федорченко самому стать художником-постановщиком. Он изучил громадное количество биографий авангардистов, и благодаря этому добавил фильму документального подтекста – в образе каждого «ангела» появились реальные факты. Фильм вышел по-настоящему красочным: здесь и роскошная природа, и яркие языческие обряды, и буйство авангарда – Малевич, Эйзенштейн. Дзига Вертов, музыка электромагнитных волн.
Ангелов революции играли московские и екатеринбургские артисты (Федорченко живет в Екатеринбурге, там и снимает кино), а вот ханты – не актеры, а реальные оленеводы, учителя, работники музея, лесопилки. «Все, кто в сознании и не пьет – все снимались у меня», — шутит Федорченко.
В этой истории нет правых и виноватых, плохих и хороших, здесь все герои добрые, настаивает режиссер, просто у каждого своё добро и своя правда. Ну, и прописную истину о том, что в чужой монастырь со своим уставом не ходят, никто не отменял. Это фильм не о революции, и не о том, победила ли она на самом деле, это фильм о столкновении двух миров, двух цивилизаций, о том, что любое насильственное взаимопроникновение всегда бессмысленно, поскольку приходит извне.
Впрочем, есть и другая народная мудрость – вода камень точит.
В последнем эпизоде фильма, целиком документальном, появляется старушка – первая девочка, родившая в тот год в Казымском роддоме. Федорченко показалось важным найти ее, единственного живого, пусть на тот момент и несознательного, свидетеля событий. Старушка поет для съемочной группы. Режиссер не заказывал ей песню, но, зная о том, что она певунья, попросил спеть что-нибудь, чтобы наладить диалог. И она спела. Пахмутову. Песню о тревожной молодости.
14.07.2015